Команда, процесс продажи, появление Питера Лима, будущее на посту президента "Валенсии"...

Амадео Сальво дал эксклюзивное интервью, снова не изменив себе, предельно честно отвечая на вопросы. Честность и преданность – именно они вселили веру в сердца миллионов "валенсианистов" по всему миру. За эти качества болельщики "летучих мышей" буквально боготворят человека, о существовании которого еще год назад даже не подозревали.

В ходе интервью главный "Лос чес" футбольного мира раскрывает планы компании "Meriton" относительно дальнейшей судьбы и будущего клуба, ставшей частью истории "Валенсии" и самого Амадео Сальво.


- В первую очередь, разрешите поприветствовать вас, мистер Сальво. Давайте начнем с последних часов процесса продажи клуба. Какими были они?

- Все прошло хорошо, к большому несчастью "Bankia". Для нас до сих пор остается загадкой, почему мы не смогли подписать окончательные контракты именно в главном офисе клуба, в его резиденции. Вместо этого нашим представителям пришлось лететь в Мадрид, где располагается головной офис банка. Но так как мы не хотели лишних проблем, то согласились и на это, хотя я четко проинформировал их о том, что все конечные документы по реструктуризации долга должны быть подписаны здесь, в Валенсии. Они наше условие приняли, но вместе с тем выдвинули свое. Вместе с представителем Питера Лима мы целый день провели в Мадриде, ожидая, когда адвокаты "Bankia" и "Meriton" подпишут все контракты.

- Какова была причина такой задержки? Все закончилось только в полночь.

- Все дело в контрактах о реструктуризации долга. Оригиналы документов были составлены на английском языке и нуждались в переводе на кастильский. А такие процессы, как вы понимаете, требуют время, ведь необходимо учесть все тонкости соглашений. Когда уладили и этот момент, мы отправились в нотариальную контору. Уже тогда было шесть часов вечера. Нотариусы все снова перепроверили, и на это ушло еще какое-то время. Лишь после, процесс продажи был полностью закрыт, так как подпись о передачи прав управления клубом "Meriton" была получена банком раньше, чем последние контракты по рефинансированию. В половине двенадцатого ночи все было решено и оформлено.

- Существовали какие-то дополнительные препятствия, которые могли бы затянуть или вовсе остановить процесс даже в этот последний день?

- Думаю, нет. "Bankia" отправила нам и компании "Meriton" уведомление о полной готовности закрыть договор в полдень пятницы. Мы тоже были готовы, и наши представители вместе с адвокатами вылетели в Мадрид, хотя ранее проинформировали банк о том, что продажа должна быть закрыта именно в Валенсии. Здесь произошла небольшая заминка, вследствие которой было принято решение организовать видеоконференцию между городами. Даже если бы нам не удалось завершить процесс 24-го числа, мы бы сделали это на следующий день. На тот момент не было ничего, что могло его остановить.

- После всего, что произошло между Сальво и банком в течение этого времени, можно сказать, что вы были именно тем, кто сыграл большую роль в данном процессе?

- Я так не думаю. Я никак не давил на них и не имею ничего против всех людей, работающих в "Bankia". Я всего лишь выполнял свою работу.

- Однако именно вы открыто заявляли о том, что банк всячески пытается препятствовать продаже клуба, стараясь продать его своим друзьям и подельникам за смехотворные суммы…

- И я не отказываюсь от своих слов. Я говорил все это потому, что на тот момент так оно и было, но в моих речах не было ненависти к ним. Вас интересует, какие у меня отношения с их представителями? Абсолютно нормальные. Мы здороваемся при встрече и умеем вести обычный диалог. "Bankia" для всех нас останется в памяти, как нечто неприятное, и именно поэтому мы подписали контракт с "Caixa" банком, чтобы все видели - с финансовыми учреждениями можно работать и у нас с ними превосходные отношения. Ситуация между клубом и "Bankia" была неправильной, однако мы не враги. Но в то же время никогда не станем друзьями или верными партнерами.

- Было ли у вас ощущение, что все может сорваться и лопнуть, как мыльный пузырь?

- В ходе всего процесса было два критических момента. Первый случился в июне с контрактом Фонда "Валенсии". Честно признаюсь, очень сильно волновался в тот день, можно сказать, боялся. Потому что процесс передачи акций клуба проходил в закрытом режиме, и долгое время мы не получали никакой информации. В случае непринятия Фондом хотя бы одного из условий потенциального владельца, Питеру Лиму пришлось бы выплачивать уже 200 миллионов евро, половина из которых - сумма гарантий будущего предприятия, на что он категорически не был согласен. Представители "Meriton" тогда заявили, что не собираются давать такие гарантии предприятию, которое не в состоянии ответить тем же. И в той ситуации мы тоже оказались бессильны, поскольку компания приобретала акции клуба, а не Фонда.

- А какой второй критический момент?

- Это случилось тогда, когда банк потребовал в качестве залога часть личного капитана Питера Лима и компании "Meriton", как страховку по будущим обязательствам, а именно – выплате долга клуба. Тогда они еще не понимали, каких гарантий требует банк, поскольку этот пункт прежде не обговаривался. Более того, ничего подобного в их практике никогда не было. "Meriton" на тот момент уже предоставила 140 миллионов евро в качестве гарантии выплаты долга. Они не собирались платить больше и имели на это полное право. И вот тогда я снова испугался. Очень боялся, что все сорвется.

- Трудно ли было убедить инвестора продолжать вести эту сделку?

- Знаете, когда у человека просят 100 миллионов, а потом еще столько же, и вдруг приходит официальное письмо от "Newcoval" с требованием выплаты долга в 87 миллионов, а следом "Bankia" заявляет о смене условий, требуя дополнительно 200 миллионов, уже хочешь не хочешь, а задумаешься – стоит ли продолжать? И появляется ощущение, что все это делается нарочно, и в "Валенсии" не хотят этой сделки. Лично я подумал бы именно так. И вполне логично, что человек, находящийся в тысячах километрах от тебя, думает точно так же.

- А было именно так?

- Со стороны Фонда нет. Они сразу пошли нам на встречу и уладили все вопросы в течение четырех-пяти дней.

- Все это время, пока шел процесс продажи клуба, болельщики "Валенсии" выступали за Питера Лима, протестуя против "Bankia". Устраивали пикеты и митинги. Это было сделано, чтобы закрыть сделку в пользу "Валенсии"?

- Нельзя сказать, что это была главная движущая сила, но подобные мероприятия принесли определенную пользу. Болельщики помогли нам, и эта помощь оказалась весьма существенной. В первую очередь, это показатель того, что люди верят нам и тем, кто пришел в клуб. Помню, в Сингапуре Питер сказал мне: "Амадео, я знаю, что болельщики "Валенсии" очень привязаны к клубу и хотят, чтобы новый владелец пришел, в первую очередь, со спортивным проектом. Они ждут от команды многое, и я хочу им это дать". Поэтому он согласился ждать дальше, и, как показывает практика, это лучшее решение. Сорвись эта сделка, и "Валенсию" постиг бы настоящий крах. Как президент клуба, я обязался разрешить данную проблему. Фонд это понял и пошел мне на встречу.

- Вы стояли с Питером Лимом, когда болельщики в первый раз приветствовали его, как нового владельца клуба. Что он почувствовал в тот момент?

- Это очень простой человек, я знаю его достаточно хорошо. Он был счастлив таким приемом и удивлен. Лим спросил меня, всегда ли болельщики "Валенсии" так реагируют, и я ответил – всегда. Мне понравилось и то, как его встретила "Месталья".

- О чем вы говорили с ним во время матча? Может, обсуждали что-то?

- Да, конечно, без этого не обошлось. Мы обсудили некоторые моменты, гол Мустафи, игру Отаменди, и ему очень понравился, как действовал на поле Гайя.

- А что именно он сказал о Хосе Гайе?

- Он спросил об игроках нашей Академии, которые уже играют в основной команде, и всех их он знает в лицо и поименно. Питер Лим буквально помешан на футболе. Вы не поверите, но за этот год он смотрел все матчи "Валенсии", даже, несмотря на то, что в Сингапуре тогда было четыре утра. Ему просто понравилась игра Гайи, вот и все. В течение матча очень сложно обсудить все детально.

- Он успел побывать на строительной площадке "Нуэво Месталья".

- Каждый раз, когда я встречался с ним, разговор всегда начинался со строительства нового стадиона. Ему очень нравится "Месталья", он называет ее вторым "Энфилдом". И каждый раз, когда Лим входит на стадион, он влюбляется в него заново. Но мы понимаем, что коммерческое будущее "Валенсии" связано с "Нуэво Месталья". Он захотел своими глазами увидеть место стройки, а наш дизайнер-архитектор Кристиан Шнайдер ему все подробно объяснил и показал.

- Ему понравился проект будущего стадиона?

- Мы обсудили некоторые детали касательно доходов, видимости стадиона, удобств. У нас было не так много времени, чтобы обговорить все это более детально. Главное, по его словам, что он лично побывал на строительной площадке, осмотрел арену, остальное уже дело реализации самого проекта.

- И Питер Лим наконец познакомился с футболистами и командой?

- Вот, что интересовало его на самом деле с момента начала процесса продажи. Иногда мы обсуждаем финансовые вопросы, но в основном это футбол и команда. Мы организовали совместный обед с игроками и тренерским штабом. Он сначала подумал, что футболистов собрали из-за него и спросил, не мешает ли это им готовиться к матчу. Но когда ему объяснили, что совместный обед – это обычная традиция команды, он остался очень доволен, подчеркнув, что это сближает футболистов и руководство клуба. Он просто хотел увидеть их в живую, пожать им руки, и сказать, что он счастлив находиться рядом с ними.

- А потом вы отправились с ним в дом ваших родителей?

- Это было немного неожиданно для меня. Во время обеда Лим узнал, что моя семья живет здесь, в Валенсии, и выразил желание познакомиться с ней. Это невероятно открытый и добрый человек.

- И там зашел разговор о вашем дальнейшем пребывании на посту президента клуба?

- Нет, нет. Об этом не было даже речи (смеется).

- Но для людей, болельщиков эта новость стала настоящим шоком. Амадео Сальво говорит о своем уходе, о невозможности оставаться в клубе, что у него другая дорога…

- Я говорил это не один раз и повторю снова. Для меня большая честь быть здесь, в "Валенсии", даже не будучи ее президентом. Но когда у тебя есть дело, которому ты и твоя семья посвятили почти 27 лет жизни, то решение не может быть простым. Я не берусь утверждать, что без моего присутствия компания развалится, поскольку это не так. Я понимаю только одно - чем больше нахожусь в этом клубе среди моих сотрудников и футболистов, тем больше меня это затягивает. Данный вопрос я должен решить сам. Даже если я и покину свой пост, а через некоторое время решу вернуться, никто не сможет этому воспрепятствовать, даже Питер Лим. И он понимает, что последнее слово за мной, и я поступлю так, как велит мне долг и сердце. У меня есть дети, которые через несколько лет войдут в мою компанию, и в этот момент я хочу быть там, рядом с ними.

- Как скоро вы примете решение?

- Я приму решение и дам свой ответ через две-три недели. Поверьте, это очень сложная ситуация, которая разрывает меня изнутри. Если ты не знаешь, что выбрать, лучше оставить все, как есть, и подождать. Но ты не сможешь тянуть вечно, и решение все же придется принять.

- И вам не жалко будет оставить то, за что вы боролись весь этот год? Оставить клуб тогда, когда, благодаря вам, все только начинается для команды и болельщиков, а вы станете всего лишь сторонним наблюдателем?

- Пока ясно одно - даже если уйду, я всегда буду в распоряжении Питера, всегда буду готов помочь ему, потому что он пока новый человек в клубе. А если я решу остаться, то только при условии, что моим домом будет не "Валенсия", а свой личный, и что в любой момент я смогу вернуться в свою компанию.

- И что на это говорит Питер Лим?

- Он такой же предприниматель, как и я. У него тоже есть свои компании, пусть и большего масштаба. Он прекрасно понимает, что такое "дело всей жизни". Как ни странно, но именно Лим понимает меня больше всех.

- Но, насколько мы знаем, Питер Лим попросил вас остаться. Разве нет?

- Да это так. Он хочет, чтобы я остался. И в любом случае я буду помогать ему. Он тот, кто сделал ставку на "Валенсию".

- Хуже и не придумаешь - "Валенсия" Питера Лима без Амадео Сальво.

- Но помимо Амадео Сальво в клубе есть много преданных и профессиональных людей. Наши менеджеры, отвечающие за спортивную часть, члены руководства – все они ответственные люди и ничем не хуже меня. Я не знаю, посмотрим…

- Вас эта ситуация, наверное, напрягает?

- Да, очень. Есть моменты, когда я думаю, что ждет клуб через два-три года. Когда осуществятся наши проекты, планы, когда "Валенсия" вновь займет свое место. И в этот момент мне очень хочется быть там, рядом с болельщиками, с командой, но потом я вспоминаю о своей компании, которая тоже требует расширения и в отношении которой у нас тоже много планов, проектов. И тогда я ловлю себя на мысли, что боюсь потерять все и могу это потерять, если не приму решение. Я привык к критике за этот год, но и вы должны понять меня и мое решение, которое я озвучу через две три недели, каким бы оно ни было.

- Вы говорите о неделях, но я не думаю, что болельщики захотят ждать так долго. 94 процента уже проголосовали за то, что Сальво останется на своем посту. Это их решение. Вы не боитесь разозлить "Месталью", если ваши мнения будут отличны друг от друга?

- Я очень благодарен болельщикам за эту поддержку и это большая честь быть здесь, рядом с ними. Не чувствуй я всю их любовь и уважение, то уже давно покинул бы клуб и для меня не составило бы никакого труда уйти. Они те, ради которых мы работали весь этот год и продолжаем работать, больше ничего не имеет смысла, только это. Я постараюсь вынести свое решение как можно раньше, обещаю.


- Вы говорили, что все территориальные управляющие клуба останутся. Но единственный человек, судьба которого волнует болельщиков, помимо вас, это генеральный менеджер клуба Франциско Руфете.

- Я говорил об этом раньше, скажу и сейчас. Спортивный секретариат клуба останется неизменным. Возможный уход Амадео Сальво никак не связан с тем, что за ним уйдет и Руфете. Этот момент мы обсудили давно.

- Но это хорошо, что именно вы заявляете об этом. Прежде всего, для болельщиков.

- Вот если вы сделаете опрос касательно будущего Руфете, то за него проголосуют 98 процентов болельщиков (улыбается). Присутствие Франциско в "Валенсии" обязательно, и Лим это понимает.

- То есть, после возможного ухода Амадео Сальво ничего не изменится?

- Вы имеете в виду, не уйдет Руфете? Нет. Эти ситуации не имеют ничего общего. Руфете в клубе такой же важный человек, как и я. Он личность, трудяга, построивший и сформировавший ту команду, которой мы любуемся сейчас. Они ценят его и хотят видеть в клубе и дальше. Если бы Питер Лим хотел поставить своего человека, ответственного за спортивные трансферы "Валенсии", то он бы давно это сделал.

- Франциско Руфете появился в клубе благодаря вам. Именно вы поверили в него, предоставив ему право решать важные задачи в клубе. Может, все дело в этом? Лим настолько вам доверяет?

- Это вполне естественно, что мне доверяют близкие люди. Руфете ведь не сразу стал генеральным менеджером, и сначала он просто находился в структуре клуба. Франциско – тот человек, который хочет сделать все возможное для "Валенсии". Он очень умный, дальновидный, прекрасно чувствует людей и футболистов. Пример его работы - это наша Академия, которая при нем расцвела. Я не говорю о результатах, которые только придут, а говорю о проделанной работе, структуре, новой философии и подходе к делу. Он создал, собрал основную команду такой, какой ее видит сейчас весь футбольный мир. Руфете объехал десятки стран в поисках футболистов, соответствующих той модели команды, которую он задумал. У него хватило храбрости и дальновидности, чтобы полностью изменить команду еще в прошлое зимнее трансферное окно. Ведь это он пригласил Пицци, в нем увидел человека, который соответствует философии клуба. А потом пришел Нуну. Я всегда говорил ему – он важная часть нашего коллектива, и в этом между нами нет никакой разницы.

- Появление Нуну в "Валенсии" связано с Питером Лимом, но он подписал с клубом контракт всего на один сезон.

- Да, это так, и здесь нет никакой ошибки. Нас никто не заставлял брать этого специалиста, но с другой стороны мы должны были увидеть то, на что он способен, что может дать команде, и на какой уровень ее поднять. Сейчас мы подумываем о продлении контракта с ним, и Нуну знает об этом.

- Что значит "подумываем"?

- Это значит, нам хотелось бы, чтобы он остался с нами дальше.

- Но клуб уже связывался с Нуну и с его представителями по поводу продления контракта?

- Все верно. Мы говорили об этом, но до официального подтверждения еще далеко. Мы заинтересованы в том, чтобы этот специалист остался с нами и по окончании сезона. Тогда не придется искать кого-то еще, вынуждая футболистов переживать все заново. Однако это прерогатива не только Питера Лима. Да, он владелец и должен быть в курсе всех клубных дел, но решение зависит не от него одного, я хочу, чтоб вы это поняли. Он инвестирует в клуб, совершает покупки, но он не может этого делать только лишь по своему усмотрению. Есть руководство, тренерский штаб которые тоже имеют право голоса при принятии решений.

- Это означает, что дальнейшая судьба Нуну на посту главного тренера клуба зависит от вас с Руфете, а не от Питера Лима?

- Она зависит от всей структуры клуба. От меня, Руфете, Лима. На данный момент Нуну - тот тренер, который вписывается в наш будущий проект.

- Как главный тренер, Нуну имеет право решать будущие трансферы команды?

- Мы должны четко понять, что главный тренер управляет и руководит командой. От него зависят результаты, и он первый будет виноват в их отсутствии. Мы все работаем на эту команду, равно как и наша Академия, которая предоставляет нам воспитанников такого уровня, что за них уже сейчас готовы драться все топ-клубы Европы. Тренер должен знать и видеть свою модель игры и тех футболистов, которые подходят под нее. Если мы ищем футболиста на определенную позицию, то тренер может предложить свою кандидатуру, которую рассмотрят наши спортивные менеджеры. И только потом по нему будет принято решение.

- Такой футболист был. К примеру, Филипе Аугусто?

- Совершенно верно. Наш спортивный штаб рассматривал две-три кандидатуры на эту позицию, среди которых был и Филипе. На протяжении месяца специалисты решали, кому из потенциальных новичков отдать предпочтение. В конце концов, Нуну и Руфете должны были принять решение, но последнее слово должно быть за тренером, потому что именно он создает этот баланс на футбольном поле и от него требуют результатов.


- Бюджет, который будет принят на предстоящем декабрьском собрании Акционеров самый низкий за последние годы.

- Конечно, потому что мы не участвуем в еврокубках в этом сезоне. Отсюда мы не получим прибыли в размере 27 млн. евро. Эту сумму нам придется как-то компенсировать доходами от спонсоров, продажи футболистов. Но в то же время мы и приобретем кого-нибудь, но прежде, чем подписывать игрока, необходимо освободить ему место в команде, поскольку такие правила диктует нам финансовый фейр-плей.

- Давайте представим, что вот пришел инвестор, погасил все долги, и "Валенсия" вновь может совершать многомиллионные сделки. Какую сумму отступных вы пропишите в контракте Пако Алькасера?

- В контракте Пако? 200 млн. евро. Это будет максимально возможная сумма.

- Но давайте будем реалистами…

- Это и есть реальность, здесь нет никакой дискуссии. У Пако будет максимальная сумма отступных. Такие игроки как Негредо, Родриго, Андре, Диего, Парехо, Отаменди, Фегули, Мустафи, или Гайя не могут стоить 20 или 30 млн. У них должна быть максимальная сумма отступных, которая позволит руководству быть спокойными касательно их будущего. Можете быть уверены, что если бы у того же Матье в контракте было бы прописано 35 млн., то мы бы продали его именно за эту сумму.

- Каким образом?

- Что значит "каким образом"? То, что ты слышишь. Защитника уровня Матье практически нет, это левый латераль, ставший центральным защитником. Подобное в футболе происходит очень редко. Он был нашим фундаментальным игроком, тем, на ком держалась и строилась игра команды. "Барселона" приобрела его только на наших условиях. То же самое было бы и с суммой отступных в 35 миллионов.

- Планирует ли клуб усилиться в предстоящее трансферное окно?

- Если честно, мы пока это не обсуждали. При необходимости мы можем это сделать. В конце концов, это решает тренер, если видит слабые стороны в команде. Но и ему необходимо будет прежде обговорить это с нашими спортивными менеджерами. И только тогда они примут решение, кто у нас есть, и кто нам нужен. Большой информацией о трансферном рынке обладает спортивный менеджер клуба, в нашем случае это Айала. Он продолжает работать даже тогда, когда трансферное окно закрывается. Но более детально ситуация прояснится ближе к январю.

- Как обстоят дела с контрактами Родриго и Гомеша? Как скоро они будут принадлежать "Валенсии"?

- Они окончательно будут принадлежать клубу со следующего лета. Конечно, если это зависело бы от нас, то мы разобрались бы с этим уже в январе. Причина такова, что хоть они и в вынужденной аренде в клубе, но это все же аренда. Мы не можем выкупить их в этом сезоне, так как все соответствующие документы по ним уже переданы в LFP и FiFA. В июле следующего года они станут полноправными футболистами "Валенсии". Андре и Родриго это два футболиста, права которых были куплены Питером Лимом еще в прошлом январе. Куплены они были исключительно для "Валенсии".

- Касательно обновлений контрактов футболистов. Есть какие-нибудь продвижения и новости?

- Этот вопрос не ко мне. Этим занимается Руфете. Могу лишь сказать, что планирование - наша основная цель, которую мы намерены завершить до конца этого года.

- И последний вопрос, который мы оставили на конец. Этот вопрос интересует почти всех болельщиков "Валенсии"…

- Говорите, какой?

- Кто, все-таки, оплатил трансфер Отаменди?

- "Валенсия", конечно (смеется). Наш маленький, но собственный трансфер.